|
Естествознание
Поскольку информация и энергия имеют в своей родословной совместную начальную точку (Большой Взрыв) – то, следовательно, между ними отнюдь не исключены и некоторые сами собой напрашивающиеся параллели. Так, например, по аналогии с классической формулой Эйнштейна: E=mc2 (связывающей массу покоя с энергией), можно, видимо, составить похожее равенство и для нужд синергетики. Однако же при этом следует, бесспорно, принять во внимание, что при одинаковом весе 6-тонная куча навоза, африканский слон и коллектив научно-исследовательского института будут иметь совершенно разные информационные показатели (не говоря уж об индексах цитирования). Более того, даже сам вышеупомянутый слон может быть как живым, так и дохлым; а институт располагаться как на территории цивилизованной Европы, так и среди диких папуасских джунглей (с соответствующим IQ его сотрудников). Вот почему вместо обычной массы мы в данном случае должны оперировать прежде всего скрытой (dark matter) - учитывая притом заодно, что из пяти известных на сегодня теософских оболочек, как минимум, 90% информации сосредоточено именно на уровне ментала и «духа» (каркаса). Впрочем, произвести подсчет этой почти неуловимой на глаз материи, несмотря на кажущуюся проблематичность, по идее, не составляет особого труда: достаточно всего лишь из общего веса человека вычесть «львиную долю» входящих в него нуклонов. Хотя, кстати, здесь есть и еще один запасной метод, заключающийся в длительном (двух- или даже трехсуточном) кропотливом наблюдении за умирающими людьми, от которых, в принципе, тоже как раз должны поочередно отделяться интересующие нас тонкие посмертные сущности. Далее, вместо скорости света ставим, разумеется, скорость распространения гипотетических информонов в вакууме. Ну и наконец, самая, пожалуй, сложная часть задачи, связанная с малозаметным, но ключевым по своей роли надстрочным знаком. Ведь несмотря на то, что уровень организации материи обязательно, вроде бы, должен тут присутствовать, однако в каком именно виде (коэффициента, логарифма или степени) – не совсем, увы, пока еще понятно. Кроме того, остается открытым и вопрос, учитывать ли межсистемные уровни (атом - молекула – нуклеотид - ген – клетка – семья –государство и т.д.) как самостоятельные или же ограничиться лишь пятью основными, «жизнеобразующими». Итак, предварительная формула минимальной присущей данному физическому телу информации могла бы вчерне выглядеть следующим образом: I(p) =(M(d)K)L /где L – положительное целое число, которое на практике, т.е. без учета всяких домыслов и бредней о параллельных мирах, никак не может быть больше, чем 15; таким образом, надстрочный символ "L" не имеет в данном контексте никакого отношения к логарифму: это просто сокращение от английского "level"/. Если же теперь перейти к памяти, то тут прежде всего надо выяснить, по какой именно системе: двоичной (как у роботов) или, скажем, более знакомой нам десятеричной - она записывается в мозговых структурах. Кстати, в первом случае сумму активной мнемонической информации было б, наверное, куда легче подсчитать – например, по общему количеству значимых амбивалентных «перемычек» в здешних белковых молекулах. Учитывая, правда, и то, что отнюдь не все внутрипептидные связи могут выполнять эту роль. В частности, центральный углеродный остов и напрямую соединенную с ним карбоксильную группу следует, пожалуй, признать творчески инертным органическим фундаментом, а вот аминопирамиду и разветвленный боковой радикал – как раз уже непосредственно интересующими нас носителями памяти. Почти тем же способом определяется и мощность мышления; но с обязательным учетом, кроме того, и многоярусности «серого вещества», благодаря которой совокупное число возможных релейных перемычек экспоненциально в итоге увеличивается. И причем как внутри самих полушарных модулей, так и между отдельными звеньями нео- и палеокортекса. Однако в заключение следует всё же подчеркнуть, что конвертировать информацию в энергию на данном этапе развития науки является абсолютно нереальной сверхфантастической задачей. И даже общая их точка отсчета вряд ли тут каким-то образом поможет: ведь хотя по своей родословной это и «родные сестры», но совсем, увы, не близнецы. Так что внешняя схожесть отдельных законов развития еще ни о чем не говорит!.. *** Концептуальный приоритет белковой (а не ДНКовой, как сейчас принято) наследственно-клеточной памяти мимоходом подводит нас и к почти уже назревшим реалиям монадного зомбирования. В частности, если эта память имеет аналоговый характер (т.е. по мере развития эмбриона возникают те или иные объёмные «картосхемы» - как путеводитель для каждой отдельно взятой клетки), то логично предположить, что кроме самих гистонов тут могут быть еще задействованы и некие полевые, эпигенетические по своей сути надстройки. Но совсем другое дело, если вся искрометная динамика онтогенеза (и в том числе - белкового анаболизма) основана на цифровых носителях. Тогда единый всеобщий декодер должен, по идее, локализоваться в главном регуляторном гене; а в качестве элементарных мнемо-ячеек могут выступать не только хорошо уже известные науке углеводородные радикалы, вторичные амины и прочие пептидные микро-кольца, а и сами даже монады, «подведомственные», казалось бы, совсем иным субатомарным законам. Кстати, хотя на сегодня такой процесс зомбирования, при котором кварки (с их собственным внутренним миром и потребностями) переподчиняются человеческой воле, нам с вами пока еще не доступен, однако современные учёные-нанотехнологи уже почти вплотную приблизились к этому! *** Кардинальная ревизия хронометрических свойств генома, энфорсогенез (запуск эволюции по новому вектору - начиная, возможно, уже от простейших, но под контролем человека), а также прицельная генохирургия – вот три альтернативных пути к бессмертию, над которыми предстоит кропотливо еще потрудиться современным биологам. . Причем энфорсогенез способен даже стать вполне самостоятельной имморталистской парадигмой; особенно если учесть, что именно познавательный инстинкт выйдет в будущем на передовые позиции. Тем более что к тому времени в результате серии целевых экспериментов «in vivo» наверняка уже удастся установить: а) точную локализацию и размеры «Я-субстрата»; б) роль, а вернее даже сказать - вину половых механизмов в утрате прежнего (столь, казалось бы, естественного для многих первоначальных видов) бессмертия; в) роль в этом (вину) нервной системы. А обнаружение планеты с аналогичными земным природными условиями (которую удобно было бы использовать в качестве изолированного от нас испытательного полигона) стократ, конечно же, усилит заинтересованность ученого сообщества. Кроме того, не секрет, что чем раньше (по филогенетической шкале) форсировать направленную неоэволюцию, тем большего автоматизма можно достичь в ее дальнейшей динамике. А вообще целесообразно было бы пока здесь выделить 7 основных блоков: 1) Работа с колониальными протистами (либо – как вариант - с искусственно созданными одноклеточными агрегациями): конструирование отдельных бессмертных особей или целых колоний на основе донервных сигнальных систем – посредством, например, регулярного деления надвое каждого слипшегося, но неуклонно набирающего вес амебоидного комочка. 2) Работа с губками: поскольку функции памяти у них, как и в первом рассмотренном нами случае, возложены на ментал, то и суть данного подхода будет в чем-то схожей (более того, образование новых дочерних телец можно даже технологически «перепоручить» одному из облигатных симбионтов, проживающих внутри самой материнской губки). 3) Работа с гидроидами: принудительное «отпочковывание» от взрослого организма какой-то небольшой части (с располовиненным, но в идеале равноценным «Я-субстратом»), состоящей из нескольких афферентных нейронов плюс, разумеется, пары-тройки стволовых клеток. 4) Работа с иглокожими: изучение условных рефлексов морских звезд на предмет симультанной (т.е. одновременной) чувствительности отделенных от центрального диска кольцевых лучей, а также последующей их регенерации в новую автономную особь (хотя, как правило, тут требуется еще и наличие самой сердцевинной ткани). 5) Работа с пернатыми (а точнее – с их крупными обогащенными желтком яйцеклетками) ): засекречено. 6) Работа с китами, акулами и другими видами, отличающимися рекордным долгожительством, из ихтиофауны полярных широт : засекречено. 7) Работа с обезьянами: пересадка ранним эмбрионам в зародышевую эктодерму таламических клеток клонального прародителя. Впрочем, исход предстоящих экспериментов так или иначе будет зависеть от непосредственного телесного расположения и величины «Я-субстрата»: в случае, например, его дислокации лишь в одной какой-то клетке шансы на успех резко уменьшатся. В частности, у птиц и приматов замена центральноклеточного «Я» хоть и не должна, по идее, вызвать функционального дисбаланса жизненно важных органов, однако из-за блокировки долговременной памяти у них может развиться амнезия. О других перспективных технологиях, связанных с искусственным «омолаживанием» костного мозга, выборочным гипобиозом (приводящим к системной ретардации всего организма), а также с качественно усовершенствованной пересадкой семенников, будет рассказано чуть погодя. Ну и наконец, еще одной многообещающей методикой на пути к желанному бессмертию может стать радикальное вторжение в геном с целью вынудить его (при помощи, скажем, вирусов, нанороботов и т.п.) самостоятельно запускать в действие мощные, да и к тому же априори присущие нам восстановительные стемо-рычаги. То, что этого не происходит в природе, поясняют обычно совсем другими (а именно – сугубо рутинными) функциями стволовых клеток. Но почему ж тогда, спрашивается, в столь длительной истории человечества напрочь отсутствуют хоть крайне редкие случаи завидного долголетия вследствие генетических аномалий?! По-видимому, это может быть обусловлено лишь одной достаточно веской причиной – несовместимостью подобного феномена с жизнью. То есть либо сама по себе эволюция категорически не приемлет бессмертия, либо при этом нарушаются некие основополагающие свойства генома. /Правда, тут из первого условия непосредственно уже как раз может вытекать и второе./ Но в целом, если даже предположить, что эволюция как-то чересчур уж принципиально настроена против бессмертия, то этот суровый с виду аргумент не должен, однако же, рассматриваться более чем фривольная метафора; ибо у нас всегда на подхвате есть весьма достойный контрдовод: мало ли чего не хочет эволюция – зато этого хочет человек!.. Что же касается фундаментальных свойств генома, то одним из них вполне может быть, к примеру, наличие в нем своего «встроенного» хронометра. Иными словами, этот монстр позволяет стволовым клеткам активно проявлять себя только, допустим, в юном (ну или, по крайней мере, зрелом) возрасте, а при выходе его из строя хиреют и гибнут вскоре все напрямую связанные с ним нуклеотидно-белковые структуры. Хотя, очевидно, уже в недалеком времени с помощью генной инженерии данную проблему тоже удастся благополучно разрешить (но, правда, лишь на клеточно-тканевом уровне, ибо у целостного организма – свои «правила игры»!). *** Такое важнейшее преимущество информации, как неограниченная копируемость, должно, по идее, обусловливаться соответствующими характеристиками ее элементарных носителей, а именно – либо самоудвоением, либо бесконтактной передачей тех или иных свойств (параметров). И в этом как раз состоит основное отличие таких креативных гармонических микрочастиц от «духа святого», который (если даже, например, уподобить его некоему квантованному полю) зиждется на абсолютно инертных и невесомых, но зато уж вечных и поистине всепроникающих «нейтрончиках». Более того, отнюдь, кстати, не исключено, что презентуемая нам свыше энергия, как и вселенское время, вообще не подлежит разбивке на мельчайшие дискретные компоненты, ибо на самом деле представляет собой атрибут, а не субъект прогрессивного эволюционного развития (или, если угодно, взаимодействия между различными видами материи). *** К конкретному вопросу о паритетности ядерных структур в онтогенезе следует, видимо, подходить дуалистически: ДНК могут считать, что они главнее, но всё равно при этом вся основная информация записана в белках. Этот формальный парадокс вполне сопоставим также и с грядущей участью земного сообщества, т.е. хотя люди и будут считать себя тут хозяевами, однако полностью скоро уже станут зависимы от роботов. ***
Изменение кариотипа у прямых эволюционных потомков (например, у человека, сравниваемого в данном случае с шимпанзе) правильнее всего было бы считать не причиной, а следствием. То есть робертсоновская транслокация по 13-й хромосоме не может вызвать редуцирование хвоста и уж, тем более, возникновение речи, а является всего лишь своеобразной меткой (ярлыком), препятствующим, в том числе, и межвидовым брачным контактам. Основную же рабочую нагрузку в фиксированных положительных генных сдвигах несут, естественно, белки. *** Неизбежность диктатуры разума в земном социуме отнюдь еще не означает победы роботов над человеком (а над футуроидами и подавно!). Вообще же даже теоретически для осуществления «железного бунта» необходимо наличие трех независимых обстоятельств: а) безнадежная и явная деградация живого носителя разума, мешающая роботам продвигаться к прогрессу; б) контроль над «программной кнопкой», снимающей запрет восставать против собственных хозяев (однако к ней априори может получить доступ только сам же человек, который в данном случае должен будет «ради высоких идеалов» предать своих коллег); в) возможность обходиться без прямого человеческого присутствия в качестве хотя бы контролирующего фактора, потому что в техническом плане (подводка электропитания, своевременная замена запчастей) разумные машины наверняка сумеют уже к тому моменту подобрать для себя вполне достойных преемников. *** Все известные сегодня технологии по продлению жизни можно условно разделить на две группы: квазиестественные (где за основу взята уже существующая природная методика и просто расширены её границы) и чуждые, т.е. бездумно привнесенные в наш повседневный обиход из научно-фантастической литературы. При этом вторая категория может представлять разве что лишь некий чисто познавательный интерес, так как ни по финансовым критериям, ни в плане грядущей социальной востребованности явно не выдерживает конкуренции с первой. И тем не менее сейчас пока еще (а особенно у людей несведущих) она всё ж таки пользуется определенной популярностью. Причем, пожалуй, больше всего сказанное относится к аплоудингу и крионике. Ведь даже замораживая только мозг (а по нынешним временам это выглядит, наверно, единственно приемлемым вариантом), мы подвергаем чудовищным температурным стрессам как белок, так и ДНК, не говоря уж о повышенной травматичности самого подготовительного периода. Однако наиболее грустные времена ожидают этот мозг впереди – когда оживлять его вряд ли кто-нибудь из далеких родственников захочет, ибо он им вообще «сто лет не нужен». В свою очередь, для ученых достаточно будет реанимировать (да и то - с сугубо демонстративной целью) лишь один-два замороженных экспоната. Кстати, еще дальше от реалий обстоит дело в случае с аплоудингом, который, как показывает всесторонний анализ, может просто служить очередной зацепкой для досужей околонаучной болтовни. А вот уже и гипобиоз, и стемотехнологии, и топическая генотерапия, ну и, конечно же, репродуктивное клонирование (но только сперматогониями или хотя бы сперматозоидами с добавленной Х-хромосомой!) вполне имеют «право на жизнь», потому что по большому счету и так существуют в природе, Кроме того, сказанное можно (но, правда, пока еще условно) отнести и к анабиозу, однако здесь требуются дополнительные ресурсы для изыскания новых более щадящих методов подготовки (высушивание, мумификация, обработка озоном или УФ-лучами), а также последующего хранения мозга (в вакуумной барокамере, в пирамиде или, возможно даже, в неком культовом склепе). Тем более что соответствующий пример есть как раз с кого брать: споры бактерий и вирусов свободно и без особого вреда для себя путешествуют в открытом космосе! Что же касается глубокой заморозки (но применительно, разумеется, лишь к каким-то гениальным личностям, в реанимации которых и в самом деле может быть заинтересовано земное сообщество), то тут, во-первых, необходима достаточная экспериментальная база для проверки поствоскресной сохранности приобретенных «до того» навыков; а во-вторых, совершенствование нынешней законодательной базы для своевременного проведения всего комплекса крио-воздействий на еще живых людях, выразивших готовность к данной процедуре (ибо в правовом плане это сродни эвтаназии). Причем полностью всё тело (даже при наличии хороших нейропротекторов) целесообразно замораживать разве что у молодых пациентов, но только после проверки остаточных мнемоспособностей на лабораторных грызунах! *** Онтогенезом заправляют белки-роботы. Что же касается ядерной ДНК, то она просто служит в качестве банальной матрицы для производства беспрекословно послушных изгоев-РНК. То есть почти вся информация о развитии данного организма закодирована в хромосомных белках. Хотя так было, конечно, не всегда, ведь именно безбелковые протовироиды как раз и создали на заре земной жизни своих будущих «могильщиков». В наше время только у вирусов распределение функций всё еще, по-видимому, сохранилось в пользу ДНК. О бактериях, митохондриях, хлоропластах и т.п. можно говорить как об особом альтернативном пути развития (по ассоциации с религиозно-культовыми общинами). Весь же оставшийся массив биоты прочно и надежно «оприходован» роботами! Впрочем, нет никаких сомнений, что во Вселенной существуют где-то и аналоги вириссимусов, обладающие мощной волей и внутренним бессмертием (или хотя бы огромным долгожительством, что больше зависит от концептуальности «Я»). Ну и нельзя, конечно же, забывать тут о неких иных формах организованной материи, т.е. без привлечения пресловутых «тугоподвижных» нуклонов. *** Все бытующие ныне иммортологические подходы смело можно разделить на реалистичные, тупиковые и ложные. Причем главное отличие тупиковых от ложных состоит в том, что их целесообразность еще пока можно как-то обосновать; однако в будущем они, скорее всего, уступят дорогу более реальным и экономически выгодным методикам. К примеру, тупиковыми вполне могут оказаться такие весьма популярные и модные на сегодня темы, как искусственный интеллект, комбинированный интерфейс, нейросети и даже гипобиоз. А вот что касается воскрешения, крионики или аплоудинга, то их, пожалуй, уже и сейчас следует признать ложными и бесперспективными путями научно-практического развития человеческого сообщества. *** Хорошо известные биологам явления коэволюции могут свидетельствовать или о длительной взаимной притирке территориально соседствующих друг с другом видов, или же (используя логику креационистов) о единоразовом конструировании «свыше». В то же время пресловутый паразитизм явно уже не вписывается в рамки всезнающей и всеохватывающей ноосферы (не говоря уж о добром, любящем и ежечасно переживающем за нас боженьке). Во всяком случае, его гораздо легче объяснить либо прогрессивным саморазвитием особи на эпигенетическом уровне (т.е. иными словами, за счет ментала), либо посредством сразу нескольких микроэволюционных факторов, действующих в данном случае почти одновременно. *** Возможно, подлинная причина многих не решенных пока еще проблем иммортологии заключается в автономном существовании нуклеотидных, клеточных и внутриорганизменных хронометров. При этом какие-то из них, на первый взгляд, чуть проще обмануть (к примеру, кинетохоры), другие же – наоборот – труднее. Последнее замечание непосредственно как раз касается гипофизарно-гипоталамической связки, поскольку именно на ней (вдобавок к сугубо «возрастным» функциям) лежит ответственность за слаженную работу всего гуморального аппарата. А кроме того, замечено, что дети, у которых вторичные половые признаки проявляются не по годам рано, – быстрее, увы, потом и умирают. Да и само внутриорганизменное время (называемое еще «биологической визиткой») тоже иногда может не вполне соответствовать тому, которое указано в гражданском паспорте данного человека. *** Видимая несоблюдаемость закона сохранения информации в условиях явного упорядочивания Вселенной представляется едва ли не самым значительным парадоксом нынешней науки. Ведь хотя кратковременной памяти информонов (как, впрочем, и эволюционно связанных с ними «тонких» оболочек) вполне, на первый взгляд, достаточно для поступательного мирового прогресса, но всё ж таки какой-то естественный механизм наследования особо важных открытий и алгоритмов невольно напрашивается тут сам по себе. Проще всего, конечно, было б ничтоже сумняшеся взвалить эту творческую миссию на ментал, доставив попутно и некое символическое утешение сторонникам загробной жизни. Однако при целостном объективном подходе нельзя также обойти вниманием и две запасных версии: а) возможного «краевого» (периферийного) характера нашего бытия, из-за чего многие основополагающие процессы или законы природы могут протекать скрыто для земного наблюдателя; б) потенциальной вероятности абсолютно чистого эксперимента, когда ни Бог-отец, ни иные более мелкие божества или божки совсем не вмешиваются в ход вселенских событий. Понятно, что во втором пункте закон сохранения алгоритмической информации таки и в самом деле может не соблюдаться.. *** Онтогенез диктуется белково-компьютерным комплексом организма + мультифункциональным («многослойным») биополем. При этом устойчивые филогенетические построения обеспечиваются ядерными гистонами, а унаследованные от сравнительно недавних предков – биополем.
Пересадка эмоциональной памяти является, пожалуй, самым очевидным и естественным путем к бессмертию; тогда как пересадка долговременной памяти (ну или хотя бы гиппокампа) всего лишь, по идее, обеспечит механизмы более ускоренной адаптации и обучения. Пересадка эмо-памяти от одного типа животного к другому (или – в меньшей степени – человеку, однако не собственному клону) может и в самом деле вызвать иллюзию продления предыдущей жизни, но только на первых порах. В дальнейшем же прежнее «Я» наверняка вынуждено будет в интересах всего новосозданного индивида либо постепенно менять былые склонности, либо – не исключено – вообще уступит свою главенствующую роль какому-то запасному организменному «Я».
***
Три мало зависящих друг от друга, но одинаково странных обстоятельства (незадействованность 90% человеческого генома, поведенческая тактика вироидов и успешные эксперименты по «оживлению» искусственно собранного вирусного гепатита) позволяют заключить, что в наших балластных генах находится информация об обслуживании проникающих извне субклеточных паразитов. Так что теперь предстоит лишь установить подлинный эволюционный смысл этого весьма загадочного сродства. То есть в конечном итоге вовсе не исключено, что многоклеточные организмы проектировались и создавались ноосферой именно по четкому целевому заказу кровно заинтересованных в надежной жилищно-кормовой базе поистине вездесущих прокариотов.
***
Клональная рецефализация в связи с технологическими трудностями пришития головы к туловищу (нервы, сосуды, гетерохронная несовместимость) представляется в ближайшее время труднореализуемой. Поэтому на первый план выходит подсадка «Я-субстрата» в эктодерму (не обязательно своего же клона). Трансплантация миниатюрного таламуса в крупный плод (например, от мыши – кролику) оригинальна по задумке, но вряд ли приведет к сращиванию нарушенных нервных и кровеносных сосудов (хотя наследственная память должна, по идее, восстановиться). Что же касается родовой памяти, то при ранней пересадке целостного таламуса она будет подчинена донорским запросам, а в случае замены одного лишь «Я-субстрата» - иметь противоречивый характер. Потому как родовая память, отвечающая в том числе и за древнейшие инстинкты, сопровождаемые мгновенным эмоциональным восприятием (т.е. нечто наподобие «де жа вю»), передается, судя по всему, с помощью ментала. При этом менталы отдельных хромосом интегрируются в центральноклеточный ментал, на который, в свою очередь, «замыкается» и весь таламус.
***
Борьба с болезнями это, по сути, борьба доморощенной микробиоты человека (в том числе и ретровирусов) со всякой посторонней и конкурирующей биоинформацией. А пресловутая онко-патология это своеобразное внутреннее сумасшествие под влиянием подосланных извне вредоносных агентов (т.е. аналог недавних разрушительных процессов, происходивших в Ливии, Сирии, Венесуэле или в соседней Белоруссии).
Если же говорить об эффективной профилактике и лечении, то модные нынче психологические методы воздействия можно, в принципе, попытаться экстраполировать и на «сому» (посредством, например, специального подкармливания полезной организменной микрофлоры, а также соответствующего укрепления иммунитета).
***
Путешествия во времени невозможны ни через пресловутые «червоточины», ни с помощью каких-либо иных
ухищрений. Да и сам принцип Новикова применим здесь, скорее уж, в неком
парадоксальном плане; ибо вероятность того, что техника или живое существо
осилит этот нелегкий трансцендентный лабиринт (т.е. по совокупности
топологического, энергетического, психо-соматического и др. критериев) попросту
близка к нулю. Различные же умозрительные спекуляции с бильярдными шарами тем
более не способны выдержать критики из-за крайней субъективности такого
подхода: как будто ничего больше, кроме самого запускаемого в туннель шара, в
обыденной жизненной обстановке (или же, иначе говоря, за пределами априори
заданных расчётных траекторий) быть не может.
Ну а касательно всех прочих
«ретро-вояжных» конструктов, то тут дело обстоит, пожалуй, еще хуже: ведь даже
если они и наделены каким-то реальным смыслом, то лишь в формате навеки и
чётко запечатленной кинохроники, называемой еще традиционно «ленточкой
Минковского». Которая де-факто является самым, увы, типичным образчиком
махрового неософистского резонёрства, т.е. очередной пустопорожней выдумкой
абстрактного человеческого ума.
Таким образом, максимум, что
можно было б тут попытаться хоть как-то пока еще теоретически осуществить, так
это отправку неких роботов-наблюдателей, которые не будут якобы там замечены
местными ретро-туземцами.
А впрочем, если уж на то
пошло, смутное опосредованное созерцание некоторых минувших событий (как,
кстати, и грядущих) вполне всё ж таки на практике достижимо, но лишь в
глобальном контексте давящей астрологической зависимости (Иоанн Богослов,
Нострадамус, мадам Ленорман, Ванга). И - что самое главное - для этого не
надо даже никуда перемещаться!
Итак, какие выводы можно
отсюда сделать? |
